Стилистика власти и влияния

Диппредставительство в любой стране — это не точка власти, а точка влияния. Это два разных жанра, и понятно, что, когда эти два жанра смешивают, редко получается что-то хорошее. Сейчас мы видим негативные последствия смешения этих жанров со стороны США, когда они пытаются комбинировать и публичные политические инструменты власти, и инструменты влияния.

То есть здесь то же самое: понятно, что посол Бабич выполнял все поручения, что формулировала ему власть, и выполнял их добросовестно, но так, как умел, и так, как представлял. У него всю жизнь были практики прямого применения власти, а здесь это сыграло не в его пользу. И здесь проблема стилистическая, смешение стиля и затруднило коммуникацию, но это вопрос не принципиальный, а вопрос смешения стилей.

Судя по всему, эта ситуация вполне отрефлексирована. Михаил Бабич переведён на вполне достойную работу, которая как раз потребует его уникального жизненного опыта, и нет сомнения, что там он принесёт максимальную пользу Родине. Ранее Владислав Сурков в отношении ЛНР и ДНР использовал в большинстве своём инструменты влияния, а необходимы там, по всей видимости, иные подходы, поэтому Бабич там будет стилистически более точен.

Что касается итогов работы Бабича, мы не можем об этом судить в полной мере, ведь посольская работа — это работа непубличная. Оценку работы посла даёт глава государства. Эффективность посла оценивает президент, он формулирует цели, ставит задачи, и он же оценивает. Переход этой работы в публичную плоскость чаще всего приводит к не очень хорошим последствиям, это обычно означает, что что-то не работает. Дипломатия любит тишину.

Мы же хорошо помним Михаила Сергеевича Горбачёва с его новой открытой дипломатией, но ведь это было признаком того, что была утеряна коммуникация, и это привело к катастрофическим последствиям, когда публичным шумом уравновешивался совершенно неравноценный торг, который Советский Союз при Горбачёве осуществлял. В дипломатии важна и нужна тишина. Много пиара в деятельности любого дипломата — это плохо. И уж тем более недопустимо, когда посол даёт оценку высказываниям главы государства страны пребывания, причём любую оценку — и позитивную, и негативную, ведь получается, что он надстраивается над главой государства, как это было с Бабичем.

Что касается российско-белорусских отношений, то общий кризис и контуры его понятны. Ряд поворотов, которые сделала Россия в 2014 году, эмоционально не были приняты Белоруссией, в том числе и по вполне понятным политическим причинам. Минск предпочёл сохранить себя в качестве переговорной площадки. И дальнейшие противоречия между Россией и Западом для Минска оказались совершенно некомфортны, потому что Белоруссию устраивает многосторонняя реальность, а не односторонняя. Те смыслы, которые закладывались в Союзное государство на заре его формирования, сейчас уже во многом потеряли актуальность, и нужно искать новые смыслы, а не дорабатывать старые. Но всё это не мешает интеграции, не мешает экономическому, социокультурному и гуманитарному сотрудничеству. В этом плане получается, что от союза выиграли все, союз всем комфортен, он абсолютно всех устраивает. И именно в нынешнем виде, когда существует общее социокультурное пространство при разности в экономическом устройстве, новые смыслы Союзного государства, повторюсь, необходимы.

Сейчас Мезенцев сможет с полным основанием вести коммуникацию с Минском на стилистически ином уровне, причём интересы России ни в коей мере не пострадают и не будет нанесён ущерб российско-белорусским отношениям. Более того, союз только выиграет от этого назначения: Мезенцев блестяще владеет инструментами влияния, он умеет достигать компромиссов, а в сегодняшней ситуации это именно то, что нужно.

Источник







Смотрите также: