Что такое Родина?

Идея Родины в тридцатые годы имела сильный интернациональный и социальный привкус. Она была не отделима от задач перманентной революции. Именно ее социальный статус, действительное всеобщее равенство помогало ей стать общей для всех советских граждан "до самых до окраин".

Идея Родины обогатилась реализацией уже здесь "в земной юдоли" социальной справедливости и простого человеческого счастья, иногда воображаемого, иногда действительного. Был такой официально принятый "моральный кодекс строителя коммунизма" плюс к общеправовым нормам - это, по сути, полноценная религиозная доктрина, была просто даже уверенность в завтрашнем дне, о которой сейчас основательно забыли или вычеркнули из памяти во время 90-х. "Эх, хорошо в Стране Советской жить! Эх, хорошо страной любимым быть!" - безальтернативно сообщает нам пионерская песня тех лет. И только внешний враг мог помешать безоблачному существованию.

Раньше формула "православие-самодержавие-народность" не учитывала интересы национальных окраин России и не была на них расчитана. По существу это был однозначно русский православный идеал, временный как оказалось. Теперь же стал актуальным лозунг французской революции 18 века Свобода-Равенство-Братство.

Можно спорить, сколько было свободы и что это такое вообще - "свобода" - такая кривая оглобля, которую каждый вертит в свою сторону, можно спорить, возможно ли вообще "братство" среди сообщества эгоистов (а ведь каждый человек эгоист, за исключением некоторых моментов). Но вот что касается равенства - то этот конек был задействован стопроцентно.

Поэтому идея Родины стала наднациональной и универсальной, без уклонения в какую-то область - будь то примитивный местный национализм или заумный космополитизм. То один то другой "отщепенец" попадал в разряд космополитов, путаясь в показаниях, но это не могло омрачить общей картины. Наталья Бехтерева, доктор медицинских наук, нейрофизиолог, вспоминала, что в те годы (30-е) она была ребенком, несмотря на то, что у нее были репрессированы родители, было пародоксальное ощущение "непрерывного праздника"...

С тех пор социальная справедливость, реальная, как в Советскую эпоху, или существующая в виде ожидания - как сейчас, в начале 21 века - не отделима от понятия Родины.

Чтобы прояснить этот удивительный феномен Родины, родной земли, любви к родной земле все же придется снова провести границу между такими понятиями как "Родина" и "Государство", сломать печать того договора между официальной частью - "Государством" и неофициальной - "Родиной" и отделить одно от другого, - хоть они и существовали всегда слитно, как материя и дух в окружающем мире. Все тяжелое, осязаемое, механическое пусть станет осадком, а легкое, невесомое, живое поднимется вверх, чтобы обнаружить свой чистый "контент".

И чем дальше пойдет это разделение - тем яснее станет суть.

Наименование крестьянин происходит от слова "крес", "кресало", "огниво" - древний священный огонь, который является одним из главных символов природы вместе с водой и воздухом - небом и ветром.

Когда крестьянин во время войны с Наполеоном уходил в партизанский отряд, захватив с собой вилы и топор, он ведь уходил не за социальной справедливостью и защищал он не Государство, а Родную Землю под крышей Государства. Ему было нужно чтобы чужие не оскверняли ее, не вносили чуждые элементы хаоса в упорядоченный Космос, сложившийся в течение веков. Как он воспринимал ее? Родная мать земля, земля его предков - может быть он и не думал об этом, но просто знал, что надо делать... Да, он наверняка был монархистом, ведь царь в народе всегда именовался батюшкой, добрым и справедливым. Но в том монархизме не было ничего от политики. Вера в доброго царя была не признанием "легитимности". Ведь этот образ был сакрален, воплощал в себе высшую власть от Бога, которая являлась центром Вселенной, "Мировой осью". Далекая, высокая фигура самодержца всероссийского, контуры которой терялись в небесной синеве, хранила в себе архетип героя, основателя рода, победителя. Царь где-то далеко, за горами и долами... и своя земля - вот она, под ногами.

Социальная справедливость или несправедливость не существовала для аграрного мышления. Только справедливость в высшем смысле, как мечта или идеал.

Чувство Родины у крестьянина всегда было связано с древними обычаями, обрядами, многие из которых сохранились после христианизации, а многие просто сменили внешнюю оболочку. Эти обряды такие древние и всеобщие по сути, что, если заглянешь в эту бездну, голова закружится. И связаны они с почитанием предков, циклами обращения Солнца и Луны - вечного круговорота, связаны с почитанием сакральных мест - мест силы, дубрав, отдельных деревьев, камней (гром камень), родников и рек, вообще вод - источника жизни, вечной растительности - символа непрерывного обновления, связаны с почитанием Матери Природы в ее целостности, в ее священном статусе, Матери земли - кормилице и защитнице.

Это и есть настоящий, древний источник любви к Родине, источник безошибочного чувства Родины. Потенциальная энергия, переходящая в кинетическую. Государство (и новые обстоятельства существования) могут поддерживать это чувство или не поддерживать, могут даже пытаться разрушить, но оно всегда существует в глубине души, как в тайнике, иногда замирая, иногда пробуждаясь.

Тысячи лет назад, расселяясь по планете, люди закреплялись на понравившихся местах, кочевали там или жили уже оседло, или медленно, в течение веков двигались куда-то - туда, где заходит или восходит солнце, где больше дичи и рыбы и где благосклонны боги и духи - хранители мест. И прорастали на благодатной земле, являясь уже ее частью. Боги покровители и духи защитники вступали в определенные отношения с жителями местности и сообщали им свою неповторимость и свою силу.

Может быть это покажется преувеличением, но каждый из нас, оказываяь на новом месте далеко от дома - если прислушается к своим ощущуениям - может почувствовать перемену настроения. Настроение не лучше и не хуже. Оно просто какое-то другое. Это и есть воздействие местности, другой чьей-то "Родины" - соотношения температуры воздуха, запахов, преобладающего ландшафта, которые начинают преобразовывать эмоциональную сферу. Потом к этому прибавляется еще характер людей, живущих здесь уже много веков, испытывающих то влияние, которое вы испытали сейчас. Так действует местный "колорит", который меняет расположение точки отчета в восприятии. Никто побывав где-то и пожив там, уже не будет прежним.

Иностранный язык тоже несет в себе импульсы иной Родины и картины мира, их начинаешь воспринимать и различать в особенностях чужой лексики и морфологии, построении чуднЫх фраз. Лингвистические особенности любого языка будут отражением местности, где он формировался, отражением ее трансформаций в течение веков.

И вот все это невероятно древнее наследство на советской почве, в идее Советской Родины... Раньше его заслоняли религии Российской империи и монархический статус исторического пути. Оно выводилось из них, теряя свой древний натуральный окрас. Оно распадалось на национальные составляющие. В нем не было общего тона и смысла, понятного каждому, а доктрина о православном Отечестве оставляла другие способы мышления и существования за скобками. Теперь же все эти составляющие смогли органично соединиться, дополняя и проясняя одно другое.

Малая родина каждого вплеталась в большую, общую и укрепляла самоидентичность - четкое целое, состоящее из органичных, крепко спаянных частей.

В тридцатые годы, после великой Отечественной войны и позже появилось много стихов и песен о Родине. Это был специальный патриотический жанр, имевший предысторию в 19 веке и в устном народном творчестве, обрядовых песнопениях далекой старины.

"То березка, то рябина, куст ракиты над рекой

Край родной на век любимый где найдешь еще такой..."

"И березку (золотую?) и кустарник и траву

Беззаветно все люблю я, все я Родиной зову..."

"Работа у нас такая, забота наша простая,

была бы страна родная и нету других забот..."

"Была бы наша Родина богатой да счастливою,

А выше счастья Родины нет в мире ничего!"

Этих песен было много. Одни выходили более искренними, другие более формальными, но всех их связывало одно - это были своеобразные гимны Родине, Отчизне, Макрокосму, состоящему из микрокосма, который у каждого человека или группы людей неповторимо свой. Именно эта уникальность личных переживаний в микрокосме - малой родине - поддерживала общий смысл существования.

И конечно подлинный гимн Малой Родине внутри Великой в исполнении Марка Бернеса (Музыка: В. Баснера - Слова: М. Матусовского)

"С чего начинается Родина?

С картинки в твоем букваре,

С хороших и верных товарищей,

Живущих в соседнем дворе,

А может она начинается

С той песни, что пела нам мать,

С того, что в любых испытаниях

У нас никому не отнять.

С чего начинается Родина...

С заветной скамьи у ворот,

С той самой березки что во поле

Под ветром склоняясь, растет.

А может она начинается

С весенней запевки скворца

И с этой дороги проселочной,

Которой не видно конца.

С чего начинается Родина...

С окошек горящих вдали,

Со старой отцовской буденновки,

Что где - то в шкафу мы нашли,

А может она начинается

Со стука вагоннах колес,

И с клятвы, которую в юности

Ты ей в своем сердце принес.

С чего начинается Родина..."

Не только уголок природы, художественная перспектива, но и дорогие воспоминания, чьи-то важные слова, какие-то вещи, владение которыми имеет сакральный смысл, механическое движение или покой, - все имеет цену и все бесценно.

Советская идеология рождала новые гимны, как волшебные ключи от древних святилищ, давно занесенных пылью и песком.

Да, советский атеизм боролся не только против "старых" религий, но и с проявлениями любого мистицизма и организованного сектанства. Он зорко присматривал за тем, что казалось подозрительным. Не случайно на факультет Востоковедения Московского университета советской поры, где ученый мог столкнуться с чуждыми коммунизму идеями восточного мистицизма, так трудно было попасть -требовалось безупречная идеологическая убежденность и комсомольское прошлое.

Человеческое естество и среда обитания не могут оставаться пустыми или не полными. Советская идеология, вооруженная заветами предков о всеобщем равенстве и справедливости, срезала штампы и константы религиозного миросозерцания прошлого. При этом она зацепила такие древние пласты сознания, которые уже стали исчезать даже из деревни, занятой модернизацией и переездом в город, константы, которые формировались тогда, когда вера была еще крепко связана с богами и духами местности. Борясь за просвещение и "научное мировоззрение" в народе, советская идеология расчистила путь для возрождения именно той древней энергии родного очага, которая делала человека как бы растворенным в окружающей родной среде, а поэтому бессмертным и бесстрашным.

Идея социальной справедливости и справедливости вообще, любовь к малой родине, как отражению большой и сделала чувство Родины всеобщим в границах страны. К нему так или иначе был причастен любой ее житель, гражданин Советского Союза. Ну, кроме тех, кому какая-то личная история и обида на власть или несправедливость в отношении его семьи не давала возможности взглянуть на вещи спокойно и непредвзято.

Диссиденский взгляд на Россию, насаждаемый с 90-х годов, отрицает это чувство. Или прячется в него как в темный шкаф, когда бывает "непонятно" или страшно. Этот взгляд определенной части общества, и в советское время и сейчас - остаточный продукт революционных идей Запада - жмых, концентрированный корм для сельскохозяйственных животных. В сущности это то, что от революционных идей Запада осталось после изъятия и использования всего ценного, настоящего, человеческого. В этом остатке - только постоянная неудовлетворенность тем, что есть, жажда каких-то мутных "свобод", суть которых и сам то отважный диссидент не может сформулировать внятно. И еще перманентный зуд "развития" и "совести" в области темечка. Такая совесть - летняя панамка, которую крепкий индивид с мечтательным умным взором то вывернет наизнанку, то вернет ей прежний вид.

А как можно вообще понять - есть ли чувство Родины у нас сейчас? Поскольку оно смешивается с понятием Государства оно не постоянно в зоне дневного объективного восприятия - то появляется, то исчезает. Но наверно его легче "поймать", именно когда оно не постоянно. То, что постоянно - уходит в глубину и не ощущается, хотя и как-то и где-то производит непрерывное действие, постоянный эффект.

Во время присоединения Крыма многие испытали на волне патриотизма то самое, настоящее, близкое чувство Родины. Выяснилось, что это причастность к сообществу людей, живущих в одной стране, на одной земле, пусть даже такой огромной. Это причастность предкам и героям прошлого и настоящего, принадлежность к единству, называемому народом и всему тому, о чем уже говорилось.

Выяснилось, что внутренние враги с экономическим и юридическим образованием ему не подвластны и не подконтрольны. Для них существует только Государство ("хорошее" или "плохое") и отдельные чужие люди, движущиеся по всем направлениям как молекулы газообразного тела. В их глазах Государство чаще бывает "плохим", его надо исправлять, чтобы оно стало "хорошим". Они существуют в таком ментальном и духовном вакууме и им наплевать, что в Крыму, не вмешайся Россия, была бы страшная резня, ведь у них же нет внутренней связи с теми людьми.

С Новороссией - сложнее. На первом этапе - то же чувство, что и связанное с событиями в Крыму. Но потом недоумение - почему Россия не признала результаты референдума, проведенного на Донбассе? Что случилось, в чем дело? Когда нога или голова с глухим стуком налетела на "небесную ось"? Где тот камень преткновения, помешавший четко завершить начатое дело и прикрыть наших братьев так же, как это было сделано в Крыму? Почему наша пропаганда с маниакальным упорством называет жителей Донбасса "украинцами" и пытается с помощью "Минска" запихнуть их обратно в Украину? Неужели непонятно, что, будь Киев похитрее и посговорчивее на словах, то в Донбассе давно бы уже настал нацистский Армагеддон?

И вот уже между Государством и Родиной пошел разлом и чувство Родины проваливается, прячется, уходит в глубину, потому что боль за жителей Донбасса и стыд за своих правителей и дипломатов не дает ему проявиться. Чистое и святое, оно не выносит невразумительного мычания. Оно не выносит когда Государство начинает мямлить и выслушивать настоятельные пожелания карликов из Евросоюза, которые назойливо советуют нам, как надо предавать своих братьев на Донбассе, чтобы не расстраивать европейцев.

Когда Государство начинает делать что-то не то, чувство Родины всегда съеживается до размеров родины малой, уходит в светлую гавань, чтобы оставить за собой право вернуться - до тех мест, с которыми связаны какие-то дорогие воспоминания, родной город, деревня, дом, улица, река или пруд, берег моря и так далее. Там это чувство будет храниться и жить своей тайной жизнью, как семена в земле зимой, ожидая возможности проявиться и вырасти до размеров Государства, когда Государство будет этому чувству соответствовать.

Чувство Родины крепко связано с природой, но не только с ланшафтом или разными ландшафтами, но и Природой вообще как выражением единой экосреды, в которой существует человек как часть этой экосреды.

"Догматы меняются , и наше знание обманчиво; но природа не ошибается: ход ее верен, и она его не скрывает. Все полностью в ней, и она полностью во всем" - так писал Артур Шопенгауер в своей книге "Мир как воля и представление" - "И в человеке господствует в качестве длительного состояния та (вытекающая из сокровенного сознания, что он есть сама природа, сам мир) уверенность, в силу которой никого заметно не тревожит мысль о неизбежной и отнюдь не далекой смерти, но каждый продолжает жить, как будто ему суждено жить вечно..."

Чувство Родины, как общественный феномен, связано с такими глубокими и фундаментальными вещами, что будничное сознание не может до них достучаться, чтобы вытащить на свет. Поэтому оно не подвластно колебаниям или эрозии, которой подвластно Государство. Чувство Родины имеет силу и не исчезает полностью потому, что даже в насквозь рационалистической метальности современного обывателя все же сохраняется его ночной лунный отблеск.

Чистая любовь к Родине иррациональна, но в этой иррациональности есть высший смысл, который позволяет поддерживать Государство. Или переформатировать его, если Государство не отвечает каким-то задачам, чтобы не доводить дело до взаимоисключающего состояния, когда Родина и Государство становятся антагонистами и врагами. Тогда это гнилостный процесс, идущий изнутри общественного организма. Если в человеке материальное (тело) и нематериальное (психика) раъединяются - он умирает или сходит с ума.

Понятие "Родина" должно находиться выше понятия "Государство", как дух - выше тела. Хотя именно Государство может и должно помочь возвыситься понятию Родины для своего же блага, чтобы объединиться.

Чем в этом смысле ценен советский опыт? Тем, что этот опыт поднял чувство Родины на такую высоту, что оно стало религиозным и надрелигиозным, национальным и наднациональным.

Не Государство должно включать в себя понятие Родины, а Родина должна содержать в себе и поддерживать Государство.

Нам, жителям современной России надо понять, что общая Родина выше "местных" религий и национальных различий.
Идея Родины должна находиться выше интеллектуального багажа любой отдельной личности или ограниченного сообщества. Только так мы сможем выстраивать общий идеологический фундамент, в который лягут все нравственные критерии отдельных традиционных религий и верований, все моральные наработки народов нашей страны за тысячелетия развития. Где органично соединятся все мечты о справедливости с древности и до наших дней.

Без этого невозможно будет самоосознанность наша как многонационального, но единого народа. Без этого будет невозможно формулировать наше идейное целеполагание и внятную концепцию нашей уникальности как Великой Русской цивилизации и ее расширение до границ реальной безопасности. Чтобы расшириться до естественных границ Русского Мира и поглотить АнтиРоссию, растворить и нейтрализовать этот яд, который собирается вокруг исторического ядра. Без этого невозможен путь в будущее для нашей страны...

Смотрите также: