Валютный фронт глобального конфликта

Последние события на национальных валютных, фондовых рынках отдельных стран (Китая, России, Турции, Германии) и мировых товарных площадках, объявление торговых и иных «недружественных» санкций являются лишь видимой частью глобальной трансформации Вашингтоном методов и подходов к ведению американской внешней политики.

Начиная с 2007 года (фактически, после выступления президента РФ В. В. Путина на Мюнхенской конференции) Вашингтон активно пытается «нащупать» те слабые места, механизмы, подходы, которые позволили бы в достаточно короткий срок обеспечить реализацию т.н. третьего этапа развала СССР (или разделения территории России; 1 этап – это развал Организации Варшавского договора, 2 этап – «отсоединение» советских республик от Российской Федерации) и одновременно нивелировать растущей потенциал и амбиции Китая.

Для достижения такой цели США активно использовали различные [b]формы бархатных революций, социально-идеологические эксперименты[/b] в виде [b]насаждения[/b] идей [b]русофобии[/b] и самоидентичности с резким переходом в [b]национализм[/b], мультипликация [b]периферийных вооруженных конфликтов[/b] (Грузия, Украина) и [b]наращивание военной составляющей на границах[/b], культивирование [b]внутренней «пятой колоны»[/b], подрыв традиционных [b]устоев общества[/b] (в т. ч. семьи, христианства, православия, расширение сектантства, радикализация ислама и т.д.  (см. статью СОНАР-2050 «Национализм против индустриальной экономики»)).

Все эти меры оказывали сдерживающий эффект, но [b]не позволяли обеспечить[/b] в кратчайшие сроки достижение ключевых целей – [b]ослабление государственности России и Китая [/b](читать – «подавление властной воли государственных институтов и передача активов и природных ресурсов западным корпорациям») и последующий их территориальный раздел.

На смену классической дипломатии и борьбе спецслужб постепенно приходила так называемая более стратегически выстроенная [b]финансово-экономическая внешняя политика или валютно-кредитная дипломатия.[/b]

Суть ее достаточно проста:

[b]Кредиты.[/b] Путем навязывания кредитов (в том числе, посредством МВФ и Всемирного банка) втягивать целые государств в долговую яму (об этом СОНАР-2050 писал ранее в статье «Экономические реалии варшавской элиты» и «Национализм против индустриальной экономики»). Такая политика, кстати, широко применялась Римской республикой (до Цезаря) для порабощения соседних территорий.



[b]Валюта.[/b] Помимо классической «кредитной кабалы» Вашингтон активно перешел к использованию механизмов [b]валютного и фондового воздействия[/b], что во многом связано с высоким уровнем зависимости национальных валютных, фондовых рынков отдельных стран от мировых рынков, СМИ. Контроль последних со стороны банковско-финансовых групп США с одновременной монополией медиа-корпорациями, рейтинговыми агентствами информационных потоков позволяет им активно «уничтожать» валюты и стоимостную ценность активов (стоимость акций, облигаций и других ценных бумаг) стран-противников.

Национальное платежное средства несут в себе наиболее важную функцию – выступают национальным[b] эквивалентом стоимости[/b] (т.е. оценки ценности работ/услуг, создаваемых гражданами, национальными компаниями).

Ослабление (падение/девальвация) автоматически обесценивает ценность труда экономически активного населения страны или, другими словами, работники вынуждены трудится в том же объеме за гораздо меньшие деньги, что сказывается на падении уровня жизни, снижении объемов внутреннего потребления, спаде темпов экономического роста, усилении социальных конфликтов и негативных социальных проявлений (наркомания, алкоголизм, преступность, протесты).  Другими словами - чем ниже курс национальной валюты по отношению к доллару, тем легче и дешевле американским корпорациям эксплуатировать местное население и получать свои сверхприбыли.

Динамика валютных курсов Турции, Венесуэлы, Бразилии, Аргентины, России, начиная с 2018 года, являются прямым отражением целенаправленного проведения Вашингтоном политики девальвации валют этих стран.

Падение курса национальных валют к доллару неизбежно ведет к подрыву торгово-экономических и финансовых позиций государств: к резкому снижению объемов ВВП, активов (выраженных в долларах), упадку инвестиционной привлекательности, кредитных рейтингов и удорожанию заемных средств для таких стран.

В отличие от турецкой лиры, частичное ослабление российского рубля на фоне новых санкций носит в большей степени информационно-спекулятивный характер воздействия, чем фундаментальный (экономических причин для девальвации нет – внешний долг низкий, динамика экономики наблюдается, запасы валюты имеются, не много, но есть («…резервов в России хватит еще на один такой кризис…», как заявил А. Кудрин), нефть держится выше бюджетного уровня в 40 долларов за баррель).

Вместе с тем, такие события на валютном рынке вынудили Минэкономразвития России заявить о том, что в ближайшие 12 месяцев ожидается ослабление российской валюты и усиление оттока капитала из страны. При этом, по словам главы ведомства Максима Орешкина, министерство в своем пересмотренном прогнозе не намерено значительно изменять ожидания по курсу рубля на 2019, 2020 и 2021 годы. В ведомстве не видят фундаментальных факторов для переоценки. Минэкономразвития прогнозировали среднегодовой курс доллара в 2018 году на уровне 60,80 рубля, в 2019-м — 63,20 рубля, в 2020-м — 63,80 рубля, в 2021-м — 64 рубля.

Ранее СОНАР приводил прогноз, что на фоне политики ФРС по повышению процентной ставки неизбежно будет наблюдаться как рост доходности американских облигаций, так и увеличение курса доллара по отношению к другим валютам.

Примечательно, что 20 августа Д. Трамп заявил, что не удовлетворен политикой, проводимой главой регулятора Джеромом Пауэллом, и в частности, его намерением повысить базовую процентную ставку, так как это, наоборот, мешает девальвировать доллар по отношению к юаню, евро и не позволяет делать американские товары более интересными по цене, а импортные наоборот – неконкурентными (снижение курса доллара делает импорт любых товаров в США более дорогим).

На лицо прямые противоречия между независимым финансовым институтом (ФРС) и руководством США или по-другому — конфликт реальной (производственной) экономики/капитала (поддерживает Республиканскую партию и Д. Трампа) и финансовых групп (Демократическая партия).

О наличии такого конфликта и противоречиях можно прочитать в статье СОНАРа — «Национализм против национальной экономики»). СОНАР ранее указывал, что власти США после избрания Д. Трампа взяли курс на индустриализацию с одновременным курсом на постепенное повышение ставки ФРС для сдерживания промразвития как ЕС, так и КНР и России. Фактически имеет место рост мировой конкуренции темпов индустрии, последняя снова выходит на первое место по своей значимости, оттесняя финансовый и иные нематериальные секторы экономики.

С приходом Д. Трампа основные его «хозяева» в лице промышленно-финансовых корпораций поставили перед последним четкие цели в виде деградации основ мировой торговли (СОНАР повествовал об этом ранее в статье «Пружины торговых конфликтов») путем ввода заградительных пошлин [b]как элемента сдерживания развития основных своих конкурентов.[/b]

С точки зрения экономики, ужесточение торговой политики в отношении Китая со стороны США достаточно оправданы, что вызвано высоким уровнем дефицита торгового баланса между двумя странами (по разным подсчетам 375-504 млрд долларов в год) и проведением Пекином не совсем «честной» валютной политики. Искусственно сдерживаемый низкой курс юаня позволяет делать китайские товары по цене более конкурентоспособными на рынке США в сравнение с американскими. Такая политика Пекина фактическим уничтожила местные американские производства, вынудив многие корпорации перенести свои активы в Китай.

Ослабление Пекином юаня в апреле 2018 года на 10% вызвало волну негодования со стороны американских корпораций, вынудив Трампа предпринимать какие-либо действенные меры.

Наблюдаемая сейчас т.н. торговая война в виде увеличения пошлин на ввозимые товары является, фактически, защитной мерой Вашингтона по сохранению своего рынка и экономики от китайской и европейской экспансии.

Политика Вашингтона в настоящее время выглядит как действия [b]пациента с хроническими заболеваниями[/b] (огромный внешний долг, развал промышленного производства, неэффективность государственной системы управления и т.д.), который вынужден защищаться из последних сил ради подбадривания и самосохранения.

Не случайны и заявления Трампа от 22 августа, когда он поспешил отчитаться перед своими избирателями (читать корпорациями), объявив о торговой победе над Китаем. По словам президента, китайская экономика замедлила рост и уже не сможет сместить американскую с первого места в мире.

Примечательно, что санкции США ведут к ускорению процессов трансформации институциональных основ (правил игры) внутри ЕС, КНР и России. При этом, сейчас, фактически, происходит реализация одной из аксиом теории игр — [b]если один игрок играет против большинства, вероятность объединения других игроков против одного повышается.[/b]

Так, ФРГ заявила о необходимости отказа от SWIFT и создания собственной платежной системы, Берлин перешел к диалогу с Москвой (встреча А. Меркель и В. Путина), КНР, Индия и РФ выступили за исключение доллара из взаимного товарооборота, в первую очередь, в рамках военно-технического сотрудничества.

Политические элиты ключевых стран ЕС - ФРГ, Италия и Франция - достаточно четко понимают, что решить их внутренние проблемы, в первую очередь, беженцы (Сирия) и топливо-энергетические вопросы без России они не смогут. Несмотря на давление США, европейские политики осознают, что идти в разрез с чаяниями своих избирателей и бизнеса – это политическое самоубийство.

В настоящее время из-за бесчинства беженцев усиливается внутренне негодование граждан Италии, ФРГ, Австрии, Франции на фоне слабости государства, что введет к усилению позиций правых и ультраправых партий.

Европейские политики понимают, что для удержания своих основ требуется проведение политики, отвечающей не интересам США, а в большей степени интересам своего народа и капитала.[/b]

В России на фоне усиления давления Запада через санкции и повышения колебаний российского рубля весьма ожидаемым стала инициатива А. Белоусова по «изъятию/направлению» сверхдоходов корпораций в экономику страны и ключевые проекты. Корпорациям был дан ключевой посыл, что полученные ими на территории Российской Федерации доходы (с населения, природных ресурсов, инфраструктуры и т.д.) должны быть в обязательном порядке не вывезены и не рассеяны, а направлены повторно внутрь страны.

Примечательно, что такая модель отношений бизнеса и власти была реализована ранее в Республике Беларусь в период нарастания негативных процессов, особенно после 2014 года. Однако, в Беларуси такая форма «диалога» носила более жесткий характер в виде возбуждения уголовных дел, задержаний, ареста и последующего освобождения владельцев бизнеса за определенную «административную ренту» для погашения ущерба государству. Власти РФ пошли по более «мягкому сценарию» для крупного бизнеса с целью повышения его уровня соучастия в финансово-экономической судьбе страны. 

Оценка глобальных процессов и внешней политики государств безусловно важна, однако, что же в действительности ожидать простым гражданам в ближайшем будущем. Что будет? К чему готовится?

Трансформация внешней политики США и активное вовлечение финансово-экономических механизмов воздействия будет вести только к деградации сложившейся системы торгово-экономических отношений, резкому изменению системы оценки стоимости активов, замедлению темпов экономического роста и повышению уровня взаимного протекционизма, что чревато обострением региональных противоречий, вплоть до вооруженных конфликтов.

Правительствам стран придется повышать уровень эффективности работы и оперативности принятия решения, скорость «отклика» на такие события, заранее прогнозируя все возможные негативные воздействия, последствия и нивелируя их.

Курсы национальных валют продолжат колебания, частота «скачков» будет увеличиваться, что потребует от ЦБ и правительств дополнительных усилий (ресурсов) для стабилизации финансово-экономической ситуации.

В таких условиях гражданам важно осознавать необходимость повышения своей деловой и трудовой активности, избавления от чрезмерных необоснованных расходов и максимальное снижение кредитной нагрузки.

В рамках ЕАЭС и регионального сотрудничества как никогда остро стоит необходимость интенсификации интеграционных процессов со странами Азиатско-Тихоокеанского региона и ключевыми государствами ЕС (ФРГ, Франция, Италия, Австрия). При этом на первое место встает вопрос создания альтернативных финансово-экономических базисов, в первую очередь, нового единого эквивалента стоимости, финансовых центров, торговых площадок, технологических систем.

Смотрите также: